Это было падение двухдневное. Банк России спохватился, ушел с валютного рынка, и на рубль к доллару в среду, уже даже больше, российская валюта укрепилась. Так что это было краткосрочное колебание, причем вызванное, во-первых, тем, что все испугались падения цены нефти, второе: у нас выплатили дивиденды по акциям, естественно, люди купили на дивиденды валюту, то есть спрос на валюту вырос. А с другой стороны экспортеры закончили выплату налогов, соответственно, перестали сдавать валюту. То есть спрос немножко вырос, предложение немножко снизилось, при этом летом деловая активность низкая, Банк России откупал по 200 млн в день, и вот пожалуйста. Ну и в целом перспективы указывают достаточно внятно, потому что если такие незначительные воздействия могли к таким последствиям привести, то когда люди вернутся из отпусков, рубль плавно пойдет на свое место — 70.
Денежные власти действительно игнорируют реальный сектор полностью. Это все люди из 90-х, если не в силу личной биографии, то в силу своих подходов, и они даже не подозревают о существовании в России какого-то реального сектора, а если формально, должны им непосредственно управлять. Это политика, которая полностью игнорирует то, что должно быть развитие. Люди мыслят исключительно финансовыми категориями, исключительно категориями спекулятивных рынков, либералы, не в том смысле, что они свободу любят, как было 200 лет назад, а в том смысле, что они служат интересам глобального бизнеса, находясь на позициях российского руководства. И, как вице-премьер Дворкович сказал как-то, что Россия должна платить за финансовую стабильность США, ну, вот так они в России за финансовую стабильность США и платят.
Есть стандартные наборы меню, то есть есть блоки решений. А вот из какого блока будут выбираться решения — это уже вопрос. А принятие решений в экономической политике — это и есть обычная политика. Мы боремся с инфляцией или мы делаем так, чтобы людям в стране можно было жить? Государство чего хочет — чтобы спекулянты могли хорошо зарабатывать на спекулятивных рынках, чтобы они были поволатильнее, или чтобы у людей были рабочие места? Вот выбор между этим — это выбор между ценностями, а это и есть политика. Наше государство на сегодняшний день сделало в области экономической политики принципиальный выбор в стиле 90-х годов: ни в коем случае не ограничивать никакие финансовые спекуляции, потому что это — "ограничение свободы предпринимательства". Произвол монополий — это не ограничение свободы предпринимательства, административный произвол — это тоже не ограничение, потому что административный произвол касается реального сектора, а спекулянтов он в основном не касается. Мы получаем ситуацию, когда если кто-то хочет вдруг что-то развивать, деньги поступают в реальный сектор, завтра они, естественно, сбегают на валютный рынок, потому что кредит реальному сектору выдается под проценты, которые ниже средней рентабельности реального сектора, то есть его невозможно отбить даже теоретически, только в виде исключения.
