Тема: Хак 1.0

Он существовал в самых разнообразных проявлениях в быту и человеческом сознании. Но духовная власть его над людьми бабановского поколения приходила к концу. И для будущей актрисы настало время освободиться от своего «подавленного детства». Революционные театры были для нее своеобразным «окном» в новый рождающийся мир. Так случилось, что актерская судьба Бабановой связалась на долгие годы с молодыми, «левыми» театрами и с мейерхольдовским направлением в современном театральном искусстве, - хотя ее артистическое дарование меньше всего укладывалось в рамки того конструктивистского, биомеханического, «условного» искусства, которое утверждал Мейерхольд и его единомышленники по «Театральному Октябрю». В сценических созданиях Бабановой не было ничего условного. Это были живые существа, волновавшие зрителей своей реальной жизненной судьбой. Несовпадение актерского таланта Бабановой с художественной практикой «левого», конструктивистского театра стало очевидным для сторонних наблюдателей очень рано, с первого же ее выступления на сцене Театра Мейерхольда. Еще раньше это видел сам Мейерхольд, принявший ее тем не менее в свои Мастерские. Но Бабанова поймет свою внутреннюю непричастность «левому» искусству много позднее. И это будет ей стоить многих дополнительных трудностей, многих творческих и просто человеческих мук - «напрасных мук», как обычно говорит об этом большинство писавших о ней. У художников бабановского масштаба «напрасного» в их исканиях не бывает. И разве само творчество в его наиболее высоких проявлениях не имеет всегда источником постоянную драму художника, вечное преодоление препятствий, которые ставит перед ним действительность или которые живут в нем самом? К тому же с Мейерхольдом в актерской биографии Бабановой дело обстояло вообще много сложнее, чем это кажется на первый взгляд. Годы учения у Мейерхольда на репетициях и в его «классах» принесли ей много больше, чем «школу» актерского мастерства определенного театрального направления. Как справедливо утверждали многие хаки 1.0 Бабановой, близко наблюдавшие за ее первыми шагами на учебных занятиях и на сцене, ее «никто никогда ничему не учил». Она училась сама и носила в себе свою собственную «школу», как это бывает с большими артистами. Он ввел ее в атмосферу большого искусства, как он это делал с различным успехом с большинством из тех, кто встречался ему на его пути. Среди этих «встречных» были люди с ограниченными творческими возможностями. Они брали от него только его театральные приемы: то барельефность и статику времен Театра на Офицерской; то исторические стилизации эпохи Александринского театра; то биомеханику и конструктивизм в пору «Театрального Октября»; или его «синтетические» опыты, подобные «Ревизору» или «Свадьбе Кречинского».